Многие, и чаще всего
женщины, говорят, что в его живописных и графических работах много
эротики.
На меня его экзерсисы с калебасными тыквами производят такое же
впечатление,
как статуэтка жрицы Баубо – чревоголовой женской богини, как
непристойная шутка Olisbos
(кожаный или мраморный фасцинус), как Приап, этот языческий идол в
женском обличье, - одновременно пугает и вызывает смех.
Можно, начитавшись Фрейда, искать в каждом предмете удлиненной формы
эротическое начало.
Как утилитарная форма, калебасная тыква – прежде всего сосуд для воды,
а если в нее насыпать горох,
то это будет погремушка и даже музыкальный инструмент. Какая же здесь
эротика?
